Принято считать, что интерес к истории в христиан­ской среде появляется на Западе и связан с деятельностью латин­ского епископа и богослова блаженного Августина Иппонского, в частности с выходом его концептуального труда «О граде Божием» (V век). Однако в греко-восточной патристике, несмотря на отсут­ствие целостной исторической концепции, история также не была обойдена вниманием. Одним из восточных отцов Церкви, в чьих тру­дах можно найти стремление к осмыслению исторического процесса, является святитель Иоанн Златоуст, являющийся современником блаженного Аврелия Августина. В статье ассистента кафедры библейско-богословских дисциплин Общецерковной аспирантуры и докторанты Арсения Анатольевича Бирюкова анализируются основные произведения указанных богословов, содержащие попытки осмыс­ления исторического процесса. В ходе анализа сравниваются космо­логические концепции, начало исторического процесса, проблема зла, эсхатологические воззрения как финал человеческой истории. Автором делается вывод о том, что ключевое различие между под­ходами двух мыслителей пролегает в отношении осмысления значи­мости свободы воли человека в мировом историческом процессе.

Принято считать, что интерес к истории в христианской среде появ­ляется на Западе и связан с деятельностью латинского епископа и бо­гослова блаженного Августина Иппонского, в частности с выходом его концептуального труда «О граде Божием» (V век). Однако в греко­восточной патристике, несмотря на отсутствие целостной историче­ской концепции, история также не была обойдена вниманием. Одним из восточных отцов Церкви, в чьих трудах можно найти стремление к осмыслению исторического развития, является святитель Иоанн Златоуст. Именно в учениях этих двух святых, являющихся современ­никами и живших в период так называемого золотого века христиан­ской письменности (IV—VIII века), мы находим основания к двум под­ходам в осмыслении исторического процесса^[1].

Святитель Иоанн Златоуст

Святитель Иоанн Златоуст (ок. 347—407) является самым из­вестным представителем антиохийской богословской школы и одним из самых авторитетных отцов Церкви. Поэтому его учение о действии Божиего Промысла (греч. πρόνοια, лат. providentia) в истории мы можем считать классическим^[2]. Он не создает собственной историче­ской концепции, но по разрозненным отрывкам произведений святи­теля мы можем составить его представление об истории.

С точки зрения православного учения история возникает с появ­лением человека и тварного мира, неотъемлемым свойством которого является категория времени. Целью сотворенного Богом человечества, а вместе с тем и человеческой истории, по Божественному замыслу, является союз с Творцом в вечности. Важнейшую роль в этом играет Личность Второй Ипостаси Пресвятой Троицы, Господа Иисуса Хрис­та, Воплощение Которого является центром и средоточием всемирно ­исторического процесса. «Будучи истинным Сыном Божиим, — гово­рит святитель Иоанн Златоуст, — Он соделался Сыном Человеческим, чтобы сынов человеческих соделать чадами Божиими»^[3].

Грехопадение человека является свободным уклонением послед­него от задумки Бога и несет с собой определенные последствия, существенно влияющие на дальнейшее проистечение исторического процесса.

Святой Иоанн известен как деятельный сторонник аскетизма, а пото­му в его трудах постулируется примат девства над деторождением. По его мнению, находящемуся в соответствии с греко-восточной богословской традицией, продолжение человеческого рода половым путем не входило в предвечный замысел Творца, а стало результатом грехопадения первых людей Адама и Евы^[4]. До него люди были подобны духовным существам — Божиим ангелам и не нуждались в плотском совокуплении. В качестве ар­гументации данной точки зрения святитель указывает на всемогущество Бога и сотворение Им первых людей, а также на тот факт, что супружеское сожитие происходит после нарушения Божией заповеди и изгнания людей из рая: «Адам же позна Еву жену свою (Быт. 4:1). Замечай, когда это случилось. После преслушания, после изгнания из Рая, — тогда начинает­ся супружеское житие. До преслушания (первые люди) жили, как ангелы, и не было (речи о) сожитии»^[5]. Рождение детей в этом случае было дано Богом из сострадания к человеку как смягчение наказания смертью и про­образ предстоящего воскресения мертвых. Кроме бессмертия и девственной жизни, человек частично утрачива­ет и образ Божий (греч. είκών του Θεού) в себе, под которым святитель Иоанн однозначно понимает господство над природным миром и централь­ное положение в нем: «Сказав: Сотворим человека по образу Нашему и по подобию (Быт. 1:26), (Бог) не остановился на этом, но последующими словами объяснил нам, в каком смысле употребил слово “образ”... Итак, образ Он поставляет в господстве, а не в другом чем»^[6]. Соответственно, человеческое положение после грехопадения осложняется нижеестественным состоянием самого человека, в котором прежде подчиненный ему животный мир теперь оказывается враждебным и то, что принадлежало человеку по праву, достигается огромным трудом.

Отныне человеческая история, в которой проявляется отступничество от Бога как величайшая трагедия, представляет собой исправление свер­шившейся катастрофы и воссоединение человечества с Творцом.

Святитель Иоанн Златоуст известен нравственной повесткой своих проповедей и произведений, ставящей задачу изменить образ жизни ве­рующих христиан, уподобить человека Христу, поэтому для него важно до­нести, что человеческая «душа по природе ни добра, ни зла; но то и другое в ней зависит от свободной воли»^[7]. По мнению экзегета, знания о добре и зле, вопреки распространенному мнению, не приобретаются после вку­шения плода с древа познания добра и зла (которое названо так по причине произошедшего события), а являются изначально вложенными в челове­ка Богом. Именно эти знания вкупе с дарованной свободой воли должны помочь человеку сделать собственный окончательный выбор в пользу добра или зла: «Для того Он и даровал нам свободную волю и вложил в природу и в совесть нашу познание зла и добродетели, и попустил быть дьяволу, и угрожает геенною, чтобы мы не испытали геенны, но получили Царствие»^[8].

Укорененный в Священном Писании богослов неоднократно подчер­кивает, что многое в деле спасения зависит от человека. Господь не может избавить мир от зла, не лишив тем самым человека свободы воли: «Го­сподь всяческих, создав нашу природу свободной, хотя со Своей стороны делает все и, следуя Своему человеколюбию и зная тайны, сокрытые в глу­бине души, увещевает, советует и предостерегает от злого дела, но не при­нуждает, а, предложив соответствующие врачества, предоставляет все на волю больного»^[9].

Святитель Иоанн называет поиск причин зла в непредусмотрительно­сти Божественного Промысла «главнейшим из зол», указывая на то, что основным аргументом в защиту Бога является свободная воля самого че­ловека: «Для того Бог и сотворил тебя со свободной волей, чтобы ты впо­следствии не обвинял Бога, как бы связавшего тебя необходимостью»^[10].

При этом Господь не оставляет Свое творение, оказывая ему Свое содействие с помощью Божественного провидения, или Промысла, под которым святитель понимает «сохранение существующего, дарование ему продолжения (в бытии) и управление им во все время»^[11].

Переходя к рассмотрению эсхатологических (от греч. έσχατος — крайний, последний, конечный) воззрений святителя Иоанна, необходимо отметить, что в его трудах в наибольшей полноте была представлена по­зиция официальной Церкви по вопросу о конечной судьбе человечества^[12].

Одним из главных событий, означающих приближение конца времен и Второго Пришествия Христа, по мнению богослова, станет появление антихриста и распространение им ложного учения с целью увлечь за со­бой человечество. Он объявит себя богом и, соблазнив этим множество народов, начнет массовые гонения на христиан. Опираясь на евангель­ские истины (см.: 2 Фес. 2:6), святитель Иоанн Златоуст считал приметой времени пришествия антихриста упадок воздействия гражданской власти на общество^[13]. Исключительно в данном контексте следует рассматривать его размышления о причинах падения Римской империи и конца римского господства^[14].

Рассуждая о предзнаменованиях «последних времен», святитель Иоанн Златоуст утверждал, что точное время Второго Пришествия Христа промыслительно сокрыто от человеческого познания. Человек должен ориентироваться на время своей собственной кончины, знание о котором, впрочем, также недоступно человеку. Иначе «всякий, зная последний свой день, совершал бы бесчисленные преступления и уже в тот день приступал бы к купели, когда бы стал отходить (из этого мира)»^[15].

Во всеобщем воскресении людям будут дарованы обновленные, ду­ховные тела, которые будут подобны телу воскресшего Христа. Они не будут чувствовать необходимости в пище и питье, будут нетленны и бессмертны.

После воскресения все когда-либо жившие и живущие в данный мо­мент на земле люди предстанут на Страшный Суд, где каждый из них бу­дет отвечать перед Господом за те или иные поступки и плоды собствен­ной жизни: «И соберут ангелы людей от четырех пределов вселенной, в долине плача. Потрясется та долина, и откроются средства суда: огнен­ная река, исполненная неусыпаемого червя, жестокие и немилосердные ангелы и вкруг ставшие дела каждого...»^[16].

По результатам Всеобщего Суда праведники за свои добрые земные дела удостоятся небесной награды. Для них наступит «другая жизнь, в ко­торой уже нет ни смерти, ни болезни, ни старости, ни бедности, ни кле- вет, ни козней, ни браков, ни болезней рождения, но все это исчезнет, как разметаемый прах, и настанет другое, лучшее состояние жизни»^[17]. А в адрес грешников Праведным Судией будет произнесен страшный приговор: «идите от Мене проклятии, — не от Отца, так как не Он про­клял их, но собственные их дела, — во огнь вечный, уготованный не вам, а диаволу и ангелам его»^[18].

Хотя святитель Иоанн и настаивал на действительном осуществле­нии и вечности адских мук, однако он замечал, что кроме адских наказа­ний существует более страшное мучение, которое состоит в богоостав- ленности и лишении небесных благ^[19].

Таким образом, по святителю Иоанну Златоусту, история челове­чества сбивается со своего прямого пути, после чего она представляет собой платформу непримиримой борьбы зла и добра с окончательной победой последнего, исправление и возвращение к Создателю. Законо­мерный итог исторического процесса — его необратимое завершение по итогам исправления человека. Главный смысл всех исторических со­бытий — ожидание приближения конца и претерпевание посланных ис­пытаний, дающих возможность спасения каждого человека.

Блаженный Аврелий Августин

Законченную христианскую историческую концепцию мы впервые находим у латинского богослова и епископа блаженного Аврелия Авгу­стина (354—430) в его трактате «О граде Божием»^[20].

Написание этого концептуального богословского труда (413—426) происходит в условиях взятия Рима вестготами (410) и приближающего­ся падения Западной Римской империи (476). В этой ситуации западному теологу было важно пресечь апокалиптические настроения народа и до­нести до верующих, что упадок христианского государства не означает падения христианства и не является концом света.

По блаженному Августину, история является осуществлением Бо­жественного плана и все мировые события, даже если пока и не могут быть осознаны людьми, служат этому осуществлению: «Под управлени­ем божественного провидения (divinae providentiae) ничто не происходит без причины, хотя бы сама причина и укрывалась от нас»^[21]. По мнению епископа, человек не в силах постичь историю полностью. Картина ми­ровой истории целиком доступна лишь Создателю этого мира, Который находится вне времени и пространства: «По той Своей воле, которая вечна, как и Его предвидение (praescientia), Он сотворил уже все, что только хотел сотворить на небе и на земле, не только прошедшее и на­стоящее, но даже и будущее»^[22].

В отличие от большинства христианских мыслителей этого периода, блаженный Августин не отводит человеку центральное место среди дру­гих творений Бога. Он считает, что человек занимает срединное положе­ние между животными и ангелами с возможностью опуститься до плот­ского состояния первых и подняться до духовного состояния вторых.

Богослов не находит в библейском повествовании о сотворении мира прямого упоминания о творении Богом ангелов. Используя аллего­рический метод толкования, он трактует строки Книги Бытия, в которых говорится о создании света и отделении света от тьмы (см.: Быт. 1:3—5), как сотворение ангельского мира, отпадение денницы и примкнувших к нему ангелов и низвержение их Богом. Таким образом, получается, что Господь творит ангелов в первый день творения, намного раньше всех дру­гих существ. Они были созданы, чтобы составить особое духовное сообще­ство — град Божий.

Творение человека связано с необходимостью «замещения» количе­ства отпавших ангелов в граде Божием. При этом сотворение женщины из мужского ребра и происхождение человеческого рода от одной пары су­пругов не случайно. По мнению западного мыслителя, это должно было служить указанием человеку на модель общественного единства. Блажен­ный Августин считает, что размножение человеческого рода изначально было создано плотским, но без присущего современному человеку вожде­ления или полового влечения. Богослов подчеркивает, что деторождение должно было произойти еще до грехопадения и изгнания человека, указы­вая на то, что благословение на это (см.: Быт. 1:28) было дано Богом еще в райском саду^[23].

Господь предвидел грехопадение прародителей Адама и Евы. Соглас­но святому Августину, зло вошло в человеческую природу намного раньше нарушения Божиего запрета на вкушение плодов с древа познания добра и зла. Первым человеческим грехом и корнем всех грехов является челове­ческая гордыня. По мнению богослова, Бог увидел в сердцах Адама и Евы стремление «стать такими, как боги» и допустил искушение змея, чтобы испытать их. Конечно же, Господь, в силу Своего предвидения, заранее знал о том, что первые люди сделают выбор в пользу зла, но не отказался от их творения.

По Августину, Господь не творит зла. Мыслитель возлагает от­ветственность за его наличие в мире на изменчивую и свободную волю разумных существ: «...зла не было бы совсем, если бы изменчивая, хотя и добрая природа, сотворенная всевышним и неизменно благим Богом, Который все сотворил добрым, не создала его сама себе путем греха»^[24]. Только Богу присуще такое качество, как неизменяемость. Разумное тво­рение Божие, к которому мы относим людей и ангелов, даже если и несет в себе Его отпечаток, имеет изменяемую свободную волю, способную как склоняться к воле Творца, так и уклоняться от нее. Последнее и есть зло.

Аргументом в пользу того, что творение Бога было изначально благим и наилучшим, служит, по блаженному Августину, наличие в мире греха, который указывает на то, что изначальное творение до его повреждения было принципиально иным, как нарушение зрения или слепота приводит к мысли о естественном функционировании человеческого глаза^[25]. Отри­цание блаженным Августином онтологической природы зла и сводимость его к отсутствию добра объясняется неоплатоническим влиянием, в част­ности, схожие размышления находят у Ямвлиха^[26].

При этом Бог при творении мира, в силу Своего предвидения, знал о том, что большая часть разумных существ отклонится от блага и станет на путь зла, но решил использовать это для демонстрации Своего могу­щества: «Почему бы в таком случае Богу было не сотворить тех, о ком Он заранее знал, что они согрешат, если именно в них и через них, через со­вершенное ими преступление и через дарованную Им благодать Он смог показать, что под властью Творца и Промыслителя и превратная беспоря­дочность грешников не может извратить правильного порядка вещей?»^[27]. Чрезмерная зависимость свободы воли человека от Промысла Божиего в богословских построениях блаженного Августина, подводящая к мысли о предопределении, противопоставляет его концепцию разработанному на Востоке учению о синергии^[28].

Господь знает не только о возможности отпадения твари, но и о ко­нечном сознательном выборе каждого индивида в пользу добра или зла. Возникает вопрос, почему же тогда Бог творит этот мир, зная о таких чудовищных последствиях? По Августину, извлечение добра из зла являет­ся более благим, чем полное отсутствие последнего. Так, искушения диавола содействуют спасению святых, а падение Адама привело к Воплоще­нию Христа^[29].

После нарушения человеком заповеди грех входит в человеческую природу, и весь человеческий род, включая все последующие поколения, проклят и осужден к вечной погибели. Отныне человеческая жизнь пред­ставляет собой наказание в виде постоянного искушения.

Однако Господь с помощью Своего предопределения прежде тво­рения мира избирает тех, кто станет гражданином Его небесного града, и посылает им Свою благодать, с помощью которой они укрепляются в вере и получают способность творить добрые дела, тем самым осу­ществляя собственное спасение. Все остальные представители чело­веческого рода принадлежат земному граду: «...как бы там ни было, у всемогущего Бога и высочайше блаженного Творца не оказалось недостатка в предусмотрительной мудрости, чтобы и из осужденного человеческого рода наполнить Свой град известным предопределен­ным (praedestinatum) количеством граждан, выделяя их не по заслугам, ибо все люди без исключения подверглись осуждению в своем испор­ченном корне, а по благодати и показывая освобожденным как на при­мере их самих, так и на примере неосвобожденных, сколь велики Его им дары»^[30].

При этом даже внешняя принадлежность Христовой Церкви не явля­ется гарантией спасения. Только Сам благой Творец ведает о том, кто по­полнит число жителей Его святого града.

Итак, человеческая история представляет собой сосуществование двух сообществ — града земного и града Божиего. В основании земного гра­да лежит плоть, гордыня, себялюбие и надежда на действительность века, в основании Божиего града — дух, смирение, любовь и надежда на Бога.

Окончание истории представляет собой всеобщее воскресение, Страшный Суд и окончательное разделение двух градов. При воскресении все люди будут иметь идеальную форму своих тел, соответствующую воз­расту 33 лет и лишенную всяких физических недостатков. Тела праведни­ков будут иметь духовное состояние, обладающее качествами бессмертия и нетления.

Именно применительно к ним блаженный Августин трактует сло­ва апостола да будет Бог все во всем (1 Кор. 15:28): «...Бог будет нами познаваем и созерцаем так, что видеть Его будет духом каждый из нас и в каждом из нас, один в другом, и в самом себе, и в новом небе и новой земле, и во всем, чем будет тогда тварь, во всяком теле, на которое только будут направлены изощренные глаза духовного тела»^[31].

Одним из первых блаженный Аврелий Августин выдвигает учение о чистилище — промежуточной инстанции между раем и адом, в которой человеческая душа, пройдя через испытания огнем, по молитвам своих сродников или каких-либо других христиан Церкви Христовой может на­всегда очиститься от грехов.

Грешники вместе с павшими ангелами будут навечно отрешены от жизни в Боге и преданы вечным мучениям. Ввержение грешников в ад­ский огонь и последующее очищение огнем мира приготовят его для пра­ведников, которые получат обновленные, духовные тела: «пройдет образ мира сего через истребление его мировыми огнями. <.> .Так что мир, обновившись к лучшему, получит полное приспособление к людям, обно­вившимся к лучшему и по плоти»^[32].

Окончательное восстановление и воссоединение града Божиего бу­дет представлять собой прообраз вечно продолжающегося седьмого дня, благословленного и освященного Создателем, в который Он почил от дел творения, «где будет нескончаемый досуг, где не будет труда, вызываемого какою-либо нуждой»^[33].

Там праведники будут обладать уже подлинной свободой, потому что их воля не будет иметь удовольствия от греха. Они не будут помнить гре­хов своей земной жизни, но будут иметь вечное знание о страшной участи осужденных.

Таким образом, особенностью богословия блаженного Аврелия Ав­густина, в полной мере проявившейся в его представлении об истории, является антропологичность. Отечественный исследователь П. Б. Ми­хайлов даже называет такой подход святого Августина к богословскому осмыслению исторического процесса антропологией истории^[34]. Полем развития истории, по мысли латинского мыслителя, являются не государ­ства, цивилизации и народы, а человеческая душа, в которой ведется борь­ба между силами добра и зла.

Итак, сопоставив представления христианских богословов об истори­ческом процессе, можно прийти к следующим выводам.

По мысли святителя Иоанна Златоуста, в истории проявляется нару­шение изначального замысла Творца о человеке, связанное с греховным ослушанием последнего. Согласно же блаженному Аврелию Августину, история, включая человеческое грехопадение, есть реализация этого са­мого замысла.

Святитель Иоанн признавал размножение человеческого рода через брачное сожитие результатом грехопадения и приводил в качестве ар­гумента то, что оно началось после изгнания человека из райского сада. Блаженный Августин считал деторождение изначально присущим челове­ку в плотском виде и аргументировал тем, что благословение на это было дано Богом сразу после творения человека еще в раю.

Антиохийский богослов в своих произведениях делал акцент на сво­боде воле человека и его собственной роли в деле спасения. Латинский же мыслитель уделял большое внимание идее Божественного пред­определения, практически нивелируя значимость человеческой свободы.

Святитель Иоанн возлагает ответственность за существование зла на человека, для которого наличие альтернативы гарантировало проявление свободы, составляющей большую ценность. Блаженный Августин также обвиняет в существовании зла творимую из ничего изменчивую волю тва­ри, но фактически возлагает ответственность за это на Небесного Творца, Который, зная о том, что случится, творит человеческий и ангельский миры, чтобы использовать возникшее зло для демонстрации Своего могущества.

Если святитель Иоанн Златоуст считал падение Римской империи и окончание римского владычества приближением последних времен и знамением скорого прихода антихриста, то блаженный Аврелий Авгу­стин боролся с подобного рода апокалиптическими интерпретациями по­литических событий.

Наконец, оба богослова в своих эсхатологических учениях делали значительный акцент на Страшном Суде и разделении людей на грешных и праведных, считая это событие смыслом и направленностью всего исто­рического процесса.

Подводя итог, обозначим подходы двух авторов. Подход святителя Иоанна Златоуста можно назвать синергийным (от греч. συνεργία — со­действие, соучастие). Он усматривает в историческом процессе два сво­бодных начала: Божественный Промысл и человеческую волю, совместно участвующих в деле спасения человечества.

Подход блаженного Аврелия Августина можно назвать монергиз- мом. Он доводит до крайности различение между Божественным и чело­веческим, постулирует онтологическую бездну между трансцендентным Богом и имманентной тварью, лишая последнюю целостного автоном­ного существования. Взгляды, выраженные в труде «О граде Божием» и других произведениях, написанных блаженным Августином в ходе ан- типелагианских споров, впоследствии будут развиты деятелями Рефор­мации и найдут свое отражение в протестантском учении о предопреде­лении.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1.      Августин Иппонский, блж. О книге Бытия, против манихеев (Перевод с латинского языка отдельных глав) / пер. и коммент. А. К. Сидоренко (прот. Алексия) // Историко-философский ежегодник-2002: сб. науч. тр. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2002. 132 с.

2.      Августин Иппонский, блж. Творения: в 4 т. Т 3: О граде Божием. Кн. I—XIII. СПб.: Алетейя; Киев: УЦИММ-Пресс, 1998. 595 с.

3.      Августин Иппонский, блж. Творения: в 4 т. Т 4: О граде Божием. Кн. XIV-XXII. СПб.: Алетейя; Киев: УЦИММ-Пресс, 1998. 589 с.

4.      Библия: книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета (канони­ческие): в русском переводе с параллельными местами и приложения­ми. М.: Российское библейское общество, 2011. 1231 с.

5.      Григорий Нисский, свт. Об устроении человека // Григорий Нисс­кий, свт. Творения. Т. 1. М.: Тип. В. Готье, 1861.470 с.

6.      Дьяченко О.Н. Проблема теодицеи: Аврелий Августин // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политоло­гия. Религиоведение. 2018. Т 25. С. 55—62. DOI 10.26516/ 2073-3380.2018.25.55.

7.      Желтикова И. В. Введение в философию истории (библейские источни­ки). Орел: ОГУ, 2008. 118 с.

8.      Ильина А. С. Проблема зла в этике Аврелия Августина // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2023. Т 47, № 3. С. 89-105. DOI 10.55959/MSU0201-7385-7-2023-47-3-89-105.

9.      Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры // Ис­точник знания. Творения преподобного Иоанна Дамаскина. М.: Индрик, 2002. 414 с.

10.   Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т 4. СПб.: СПбДА, 1898. VIII, 923 с.

11.   Иоанн Златоуст, свт. Беседы на псалмы // Иоанн Златоуст, свт. Творе­ния. Т 5. СПб.: СПбДА, 1899. 1007 с.

12.   Иоанн Златоуст, свт. Толкование на святого Матфея Евангелиста // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т 7. СПб.: СПбДА, 1901.912 с.

13.   Иоанн Златоуст, свт. Беседы на Евангелие святого апостола Иоанна Богослова // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т 8. СПб.: СПбДА, 1902. 1011 с.

14.   Иоанн Златоуст, свт. Беседы на первое послание к Коринфянам // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 10. СПб.: СПбДА, 1904. 992 с.

15.   Иоанн Златоуст, свт. О втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа и о милостыне // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 10. СПб.: СПбДА, 1904. 992 с.

16.   Иоанн Златоуст, свт. Толкование на второе послание к Фессалоникий- цам // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 11. СПб.: СПбДА, 1905. 1008 с.

17.   Константин (Горянов), архиеп. Эсхатологическое учение в творениях святых отцов и его значение в современном мире // Христианское чте­ние. 2005. № 25. С. 33-66.

18.   Коцюба В. И. Христианский и неоплатонический провиденциализм: по­нятие о «промысле» у Иоанна Златоуста, Саллюстия и Прокла // Альфа и Омега. 2005. № 3 (44). С. 153-175.

19.   Легеев М.В., Мефодий (Зинковский С.А.), иером., Кирилл (Зинковский Е.А.), иером. Научно-богословское осмысление истории в IV-V веках: попытки и тенденции // Христианское чтение. 2018. № 4. С. 10-27. DOI 10.24411/1814-5574-2018-10078.

20.   Макарий (Оксиюк), митр. Эсхатология св. Григория Нисского. Киев: Об­щество любителей православной литературы: Изд-во имени свт. Льва, папы Римского, 2006. 674 с.

21.   Максим Исповедник, прп. О недоумениях к Иоанну // О различных недоумениях у святых Григория и Дионисия (Амбигвы) / пер. с греч. и примеч. архим. Нектария. М.: Ин-т философии, теологии и истории св. Фомы, 2006. 464 с.

22.   Михайлов П. Б. Богословие истории блж. Августина // Блаженный Августин и августинизм в западной и восточной традициях. M.: ПСТГУ, 2017. С. 6-18.

23.   Михайлов П. Б. Между веком и вечностью. Богословие истории в исто­

рии богословия // Христианское чтение. 2021. № 1. С. 141-155.

^[1] См.: Желтикова И.В. Введение в философию истории (библейские источники). Орел, 2008. C. 28.

^[2] См.: Коцюба В.И. Христианский и неоплатонический провиденциализм: понятие о «промысле» у Иоанна Златоуста, Саллюстия и Прокла // Альфа и Омега. 2005. № 3 (44). С. 154.

^[3] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на Евангелие святого апостола Иоанна Богослова // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 8, кн. 1. СПб., 1902. С. 74.

^[4] Подобную идею выражали и другие авторитетные представители греко-восточной христианской традиции. Так, современник свт. Иоанна свт. Григорий Нисский писал: «Если бы не произошло с нами вследствие греха никакого превращения и падения из ангельского равночестия, то и мы таким же образом для размножения не имели бы нужды в браке. Но какой способ размножения у естества ангельского — это неизреченно и недо- мыслимо по гаданиям человеческим; впрочем, несомненно то, что он есть. И он мог бы действовать и у людей, малым чим от ангел умаленных (Пс. 8:6), приумножая человеческий род до меры, определенной советом Сотворившего» (Григорий Нисский, свт. Об устроении человека, 17).

Прп. Максим Исповедник, известный своим вкладом в православную христологию, утверждал: «Без вся­кого сомнения, начав всеобщее объединение всего с Собой с нашего разделения, Он [Христос] делается со­вершенным человеком, от нас, ради нас и по нам, все наше без изъятия имеющим, разве греха (см.: Евр. 4:15), не имея для этого совершенно необходимости в брачном [законе, как его, т.е. греха] последствии, вместе же и показывая этим, как я полагаю, что, возможно, был и иной предусмотренный Богом способ увеличения чис­ленности людей, если бы первый человек сохранил заповедь и не низвел бы самого себя в скотоподобие пу­тем злоупотребления своими [естественными] возможностями...» (Максим Исповедник, прп. О недоумениях к Иоанну, CI (XXXVI), 1309а).

Крупнейший восточный богослов и первый систематизатор христианского богословского учения прп. Иоанн Дамаскин также придерживается этой идеи: «И после преступления, когда человек услышал: земля еси, и в землю отъидеши (Быт. 3:19), когда через грех в мир вошла смерть, тогда Адам позна Еву жену свою, и заченши роди (Быт. 4:1). Поэтому брак был изобретен ради того, чтобы человеческий род не был стерт с лица земли и уничтожен смертью, чтобы через деторождение род людской сохранялся в целости.

Но, быть может, скажут: итак, что хочет [выяснить] изречение: мужа и жену... (Быт. 1:27); и это: расти- теся имножитеся (Быт. 1:28)? На это мы скажем, что изречение: раститеся имножитеся не обозначает непременно умножения через брачное соединение. Ибо Бог мог умножить род людей и другим способом, если бы они сохранили заповедь до конца неповрежденной. Но Бог, Который, вследствие предведения Своего, све- дый вся прежде бытия их (Дан. 13:42), зная, что они имеют оказаться в преступлении и быть осуждены, наперед сотворил мужа и жену и повелел расти и умножаться» (Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры, 4, XXIV).

^[5] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т 4, кн. 1. СПб., 1898. С. 160-161.

^[6] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия. С. 62.

^[7] Иоанн Златоуст, свт. Толкование на второе послание к Фессалоникийцам // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 11, кн. 2. СПб., 1905. С. 587.

^[8] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия. С. 224—225.

^[9] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия. С. 168.

^[10] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на первое послание к Коринфянам // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 10,

кн. 1. СПб., 1904. С. 135.

^[11] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на книгу Бытия. С. 82.

^[12] См.: Константин (Горянов), архиеп. Эсхатологическое учение в творениях святых отцов и его значение в современном мире // Христианское чтение. 2005. № 25. С. 53.

^[13] См.: Иоанн Златоуст, свт. Толкование на второе послание к Фессалоникийцам. С. 597—598.

^[14] См.: Макарий (Оксиюк), митр. Эсхатология св. Григория Нисского. Киев, 2006. С. 615.

^[15] Иоанн Златоуст, свт. Толкование на второе послание к Фессалоникийцам. С. 546.

^[16] Иоанн Златоуст, свт. О втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа и о милостыне // Иоанн Злато­уст, свт. Творения. Т. 10. СПб., 1904. С. 944.

^[17] Иоанн Златоуст, свт. Беседы на псалмы // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т 5, кн. 1. СПб., 1899. С. 290.

^[18] Иоанн Златоуст, свт. Толкование на святого Матфея Евангелиста. Беседы 45—90 // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 7, кн. 2. СПб., 1901. С. 795.

^[19] См.: Иоанн Златоуст, свт. Толкование на святого Матфея Евангелиста. Беседы 1—44 // Иоанн Златоуст, свт. Творения. Т. 7, кн. 1. СПб., 1901. С. 271.

^[20] См.: Михайлов П.Б. Богословие истории блж. Августина // Блаженный Августин и августинизм в западной и восточной традициях. M., 2017. С. 9.

^[21] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 3: О граде Божием. Кн. I—XIII. СПб., 1998. С. 553.

^[22] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 4: О граде Божием. Кн. XIV—XXII. СПб., 1998. С. 511.

^[23] Здесь необходимо отметить, что сочинение «О граде Божием» относится к позднему периоду творчества блж. Августина, характеризующемуся пересмотром им некоторых богословских воззрений. В ранний пе­риод творчества, вероятно под влиянием своего наставника свт. Амвросия Медиоланского, богослов вы­ражает взгляды, вполне находящиеся в русле восточной святоотеческой традиции. Так, например, в труде «О книге Бытия, против манихеев» (388/389) блж. Августин дает следующую трактовку: «В отношении же написанного: Мужа и жену сотвори их. И благослови их Бог, глаголя: раститеся и множитеся и наполните землю (Быт. 1:27-28), — надлежит, конечно, доискиваться, каким образом следует понимать связь мужа и жены до грехопадения, и это благословение: Раститеся и множитеся и наполните зем­лю, — понимать ли это плотски или духовно? Можно понимать это духовно: то, что — веруется — после грехопадения обратилось в плотское плодородие. Ибо прежде связь мужа и жены была непорочной, соот­ветствовавшей ему, управляющему, и ей, повинующейся; и духовный плод умозрительных и бессмертных радостей наполнял землю, то есть оживотворял тело и властвовал над ним; то есть тело было в таком пови­новении, что не испытывалось от него ни противодействия, ни тяжести. И это потому так следует понимать, что не могло и сынов века сего [существовать] до того, как они согрешили. Ибо сыны века сего рождают и рождаются, как и говорил Господь, указывая, что в сравнении с обещанной нам будущей жизнью плотское это порождение должно быть пренебрегаемо (Лк. 20: 34—36)» (Августин Иппонский, блж. О книге Бытия, против манихеев, XIX, 30).

^[24] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 4: О граде Божием. Кн. XIV—XXII. С. 509.

^[25] См.: Там же.

^[26] См.: Дьяченко О.Н. Проблема теодицеи: Аврелий Августин // Известия Иркутского государственного уни­верситета. Серия: Политология. Религиоведение. 2018. Т. 25. С. 60.

^[27] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 4: О граде Божием. Кн. XIV—XXII. С. 47.

^[28] См.: Легеев М.В., Мефодий (Зинковский С.А.), иером., Кирилл (Зинковский Е.А.), иером. Научно-бого­словское осмысление истории в IV—V веках: попытки и тенденции // Христианское чтение. 2018. № 4. С. 15.

^[29] Взгляды блж. Августина на природу зла и проблему теодицеи также были неоднократно им пересмотрены. В ранних работах, предшествующих рассматриваемому нами периоду, он придавал куда большее значение свободе воли человека, что можно объяснить влиянием греко-восточной традиции и богословскими спорами с манихейством. Об эволюции представлений Аврелия Августина о проблеме зла подробнее см.: Ильина А.С. Проблема зла в этике Аврелия Августина // Вестник Московского университета. Серия 7: Философия. 2023. Т. 47. № 3. С. 89-105.

^[30] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 4: О граде Божием. Кн. XIV-XXII. С. 47.

^[31] Августин Аврелий, блж. Творения. Т. 4: О граде Божием. С. 580.

^[32] Там же. С. 405-406.

^[33] Там же. С. 580.

^[34] См.: Михайлов П.Б. Между веком и вечностью. Богословие истории в истории богословия // Христианское чтение. 2021. № 1. С. 150.

Источник: Бирюков А.А. Сравнение подходов к постижению истории в восточной и западной христианских традициях на примере трудов святителя Иоанна Златоуста и блаженного Аврелия Августина // Труды Саратовской православной духовной семинарии. 2024. № 4 (27). С. 29-45.